"Регулятор, как представитель государства, должен быть выше любого участника рынка”, — утверждает Дмитрий Тевелев, председатель ГКЦБФР

Юрий Гусев, "Бизнес", №24, 2010

http://www.business.ua/i907/a25467/

Назначение Дмитрия Тевелева на пост председателя Государственной комиссии по ценным бумагам и фондовому рынку (ГКЦБФР) было воспринято неоднозначно. С одной стороны, эксперты отмечали, что Дмитрий Михайлович известен как большой специалист в области корпоративного права. С другой стороны, фондовики встретили нового руководителя ГКЦБФР настороженно, так как г-н Тевелев ранее вплотную не сталкивался с особенностями и проблемами организации и функционирования рынка ценных бумаг. Так или иначе, но новому руководителю ГКЦБФР придется работать с основательно пострадавшим от кризиса фондовым рынком, а также решать проблемы, накопившиеся в сфере акционерного законодательства. О планах регулятора по ужесточению требований к участникам рынка ценных бумаг, по созданию системы гарантирования инвестиций, по зарабатыванию денег, о новой стратегии развития фондового рынка до 2015 г., об отношениях с другими госорганами и многом другом Дмитрий Тевелев рассказал БИЗНЕСу.

    — Какие основные задачи ставят перед ГКЦБФР Кабмин и Президент?
    — Если говорить о принципиальных задачах, то, наверное, следует прежде провести глубокий анализ соответствия правил, норм и законов, действующих на рынке ценных бумаг, запросам об­щества. Необходимо определить, насколько фондовый рынок и его регулирование соответствуют потребностям экономики страны. Фондовый рынок — это тот ресурс, который во многом недооценен, не задействован. Фондовый рынок еще не раскрыл до конца свой экономический потенциал, способность влиять на макроэкономические показатели.
    — Чего не хватает государству для использования потенциала фондового рынка?
    — Нужно понимать, что фондовый рынок невозможен без определенного объема инвестиций. Фондовый рынок — это деньги, которые сначала нужно аккумулировать, а потом перераспределить на конкретные проекты, направления развития. Говорить, что денег в стране нет, — неправильно. Если говорить о физлицах, то потенциал данного источника инвестиций оценивается экспертами в $50 млрд. Это деньги, которые осели в “мешках и матрацах”, без учета средств, лежащих на банковских депозитах. Потенциал, конечно, огромный, но механизмов, стимулов, а главное — гарантий, необходимых для запуска этих денег в работу, недостаточно. Поэтому использование и направление внутренних ресурсов в целях обеспечения экономического подъема предприятий — одна из наших основных задач. Необходимо создать условия, при которых физические лица смогут вкладывать свои деньги в инструменты фондового рынка, в акции предприятий, в заемные ценные бумаги.
    — Имеется в виду привлечение физлиц к интернет-трейдингу ценными бумагами?
    — Конечно, интернет-трейдинг — это хорошо. Но он имеет и отрицательные стороны. Очень важно стимулировать развитие институтов совместного инвестирования (ИСИ; о первом диагнозе, поставленном Дмитрием Тевелевым деятельности публичных ИСИ, см.БИЗНЕС№15 от 12.04.10 г., стр.39-41. — Ред.). Нужно создать условия, при которых инвестор пойдет в ИСИ.
    — Что для этого необходимо?
    — Я бы начинал с серьезной образовательной и пропагандистской программы. Уровень знаний населения о возможностях фондового рынка не выдерживает никакой критики. Люди напуганы трастами середины 1990-х годов, чередой кризисов. Необходимо, конечно, повышать и степень защиты прав инвесторов. Комиссия уже разрабатывает и вскоре представит проект закона о создании фонда гарантирования инвестиций.
    — Такая инициатива уже исходила от Комиссии несколько лет назад (см., например, БИЗНЕС №33 от 13.08.07 г., стр.30-32), но столкнулась с серьезной критикой со стороны участников фондового рынка. Есть опасения, что гарантийный фонд даст компаниям по управлению активами (КУА) возможность спокойно рисковать, а возможно, и злоупотреблять деньгами своих инвесторов.
    — Риски фондового рынка — это обычные риски инвестирования. Не большие, чем риски инвестирования в банковские депозиты или в собственный бизнес. Если говорить о готовящемся проекте закона, то, конечно, мы не должны считать такой фонд панацеей от действий нерадивых, непрофессиональных или недобросовестных управляющих компаний. Мы говорим о том, что должны гарантировать возврат инвес­тиций в случае явных злоупотреблений, непрофессиональных действий КУА.
    — То есть если фонды “упадут” вследствие объективных рыночных причин, то компенсации инвесторы не получат?
    — Здесь очень тонкая грань, но мы попробуем учесть ее в законопроекте. Также нужно будет создать законодательную базу для пруденциального надзора. Такой надзор — это система действий по предупреждению злоупотреблений со стороны КУА и обеспечению контроля со стороны инвестора за деятельностью ИСИ.
    — С приходом в ГКЦБФР вы инициировали разработку новой Стратегии развития фондового рынка страны до 2015 г. Программа уже готова?
    — Комиссия уже работает над Стратегией. У нас было два возможных подхода к решению данного вопроса. Первый — мы могли бы начать с обсуждения каких-то принципиальных позиций со всеми участниками фондового рынка и постараться в результате обсуждения выработать некий документ. И многие профессионалы рынка ценных бумаг готовы участвовать в этой работе. Второй вариант — разработать базовый текст Стратегии и дать его рынку для анализа. Причем мы понимали, что это вызовет волну критики и недовольства. Но так мы делаем работу предметной и прогнозируемой по срокам. Поэтому мы пошли по второму пути. Полагаю, что предварительный вариант проекта Стратегии мы подготовим в течение июня и вынесем на обсуждение участников рынка.
    — Какие приоритеты будут заложены в Стратегии?
    — Развитие ИСИ, привлечение частных инвестиций, их гарантирование, проведение второго этапа пенсионной реформы. Необходимо также стимулировать развитие институциональных инвесторов. Следующей задачей должно стать решение проблемы, связанной с депозитарной системой. Не сказал бы, что проблем в данной сфере очень много. Однако есть определенные конфликты. Не думаю, что такое положение дел может продолжаться долго. На учетной системе завязана не только система защиты прав инвесторов, но и деятельность, связанная с антирейдерской политикой правительства. А эта политика ярко выражена. Не стоит недооценивать депозитарную систему, ведь она учитывает имущественные права, права собственности на акции. Мы намерены эти проблемы решать. Я не хотел бы сейчас анонсировать шаги, которые Комиссия планирует предпринять в ближайшее время. Мы активно работаем и с Национальным депозитарием, и с ВДЦБ (Всеукраинский депозитарий ценных бумаг. — Ред.). Думаю, в ближайшие две недели на рынке будут заметны положительные изменения. (Как стало известно БИЗНЕСу, руководство ГКЦБФР уже провело встречи с Нацдепозитарием и ВДЦБ для выяснения позиции депозитариев по вопросам сотрудничества и возможного объединения. Запланированная встреча с участием представителей обоих депозитариев и руководства ГКЦБФР на момент сдачи номера еще не состоялась. По имеющейся у БИЗНЕСа непроверенной информации, регулятор намерен добиваться объединения Нацдепозитария с ВДЦБ с 50%-ным участием обоих депозитариев в новом учреждении. — Ред.)
    — Заняв пост председателя ГКЦБФР, вы высказывались в пользу консолидации биржевого рынка. Насколько данный процесс возможен и готовы ли к этому отечественные фондовые биржи?
    — Я не очень большой сторонник того, чтобы загонять рынок в какие-то рамки. Не думаю, что правильно говорить, мол, две биржи лучше, чем десять, так что нужно объединяться. Сама логика развития фондового рынка должна подсказать и форму, и сроки такой консолидации. Такой путь наиболее перспективен. Об этом говорит и мировая практика.
    — Недавно ГКЦБФР создала прецедент, когда применила санкции к бирже “Перспектива” в связи с манипулированием ценами на акции. Как регулятор намерен бороться с подобными явлениями?
    — Комиссия провела работу по факту манипулирования ценами. Сделаны выводы и готовятся документы, направленные на предупреждение манипулирования и других злоупотреблений на фондовом рынке. Мы хотим подписать соответствующий меморандум с биржами, но хотим сделать этот документ более конкретным, обязывающим биржи к определенным действиям. Нормативные документы, которые поставят серьезные барьеры злоупотреблениям, будут подготовлены уже в этом году.
    — Часто регуляторы (в том числе и ГКЦБФР, и Госфинуслуг) сталкиваются с тем, что их решения блокируются в судебном порядке. Как вы намерены действовать в таких случаях?
    — Не стоит, наверное, в очередной раз говорить о проблемах нашей судебной системы. Я далек от мысли, что все судебные решения направлены на нивелирование работы Комиссии и создание таких условий, при которых ее решения не будут выполняться. Возможно, это вопрос и к качеству работы регулятора. Не исключено, что те или иные документы, нормативные акты, которые выходят из Комиссии, не были безупречны с юридической точки зрения. Есть вероятность, что некоторые участники рынка используют судебные инстанции для того, чтобы на время отсрочить вступление в силу тех или иных нормативных актов. С этим мы можем бороться с помощью общественного обсуждения наших нормативных актов. Если в подготовке решений будут принимать участие не только сотрудники ГКЦБФР, но и участники рынка, будет больше шансов, что наши нормативные документы найдут реальную поддержку.
    — Вы говорили, что сейчас наблюдается недостаточность требований к участникам рынка ценных бумаг. Какие именно требования регулятор намерен ужесточать в ближайшее время?
    — Выход на фондовый рынок очень легкий и недорогой. Достаточно обучить определенное количество специалистов, подготовить пакет документов и оплатить недорогую лицензию. Мы считаем, что требования к выходящим на рынок должны быть более жесткими, тогда и ответственность участников рынка повысится. В Украине примерно 780 торговцев ценными бумагами. В Польше, например, около двухсот. Зачастую компании-торговцы создаются для участия в разовых операциях в не совсем чистых схемах. В течение года такие компании могут не проводить ни одной операции. В лучшем случае, одну-две. Нужно добиваться повышения требований к уставному фонду компаний, к активам, объему операций. Следует ужесточить ответственность должностных лиц за принимаемые ими решения и за совершенные действия.
    — ГКЦБФР выступает за ужесточение требований к работе рейтинговых агентств. Что не устраивает в нынешних требованиях, в чем будет заключаться ужесточение?
    — Проблема рейтингования несколько искажена. Кто сейчас является потребителем услуг рейтинговых агентств? Эмитент. Ведь без рейтинга он не сможет зарегистрировать выпуск ценных бумаг. А на самом деле потребителем услуг рейтинговых агентств должен быть инвестор. Чтобы заставить систему работать иначе, нужно подготовить рынок и добиться изменения психологии. Для этого нужно построить систему пруденциального надзора, обеспечить инвестору механизмы контроля и управления процессами инвестирования. Тогда рейтинговые агентства найдут своего потребителя в лице инвестора. А инвесторы сами решат, чей продукт качественнее, чьим оценкам и прогнозам стоит доверять. Мы сознательно открыли этот рынок и пускаем на него множество рейтинговых агентств. Только при создании конкурентной среды возможно развитие. Сейчас у нас работают пять рейтинговых агентств, и я этому только рад.
    — С завидной регулярностью на финансовых рынках возникает идея создания на базе НБУ, Госфинуслуг и ГКЦБФР некоего единого мегарегулятора (идея у экс-главы Госфинуслуг Виктора Суслова созрела еще в 2004 г.; об одном из последних заявлений — см. БИЗНЕС №38 от 21.09.09 г., стр.25. — Ред.). Как вы относитесь к подобным инициативам?
    — Спокойно. По-моему, сначала нужно навести порядок в отдельных сегментах. У каждого регулятора — у Нацбанка, Госфинуслуг и ГКЦБФР — свой круг задач и комплекс проблем. Для чего объединяться? Чтобы свалить на один орган все имеющиеся на рынках проблемы? Наверное, в этом нет смысла. Важнее усиление взаимодействия регуляторов. Мне кажется, что на уровне Кабмина необходим некий координационный орган, который будет анализировать процессы на финансовых рынках и координировать действия регуляторов. Для координационного органа нашлось бы много работы, а построение мегарегулятора — это попытка уйти от решения проблем и создать видимость активной деятельности. Координационный орган мог бы привести к логичному решению общих проблем, которые стоят перед регуляторами. Можно было бы решить и проблему финансирования деятельности регуляторов.
    — ГКЦБФР испытывает дефицит финансирования?
    — Конечно. Денег много не бывает, а у Комиссии их мало. Мы получаем деньги только на выплату заработной платы и самые-самые мелкие расходы, такие как почтовые отправления, марки и т.д.
    — Вы не рассматриваете идею финансирования регулятора участниками рынка, как это не раз делало руководство Госфинуслуг?
    — Я против такой идеи. Финансирование регулятора участниками рынка вольно или невольно ставит его в зависимое положение. Регулятор, как представитель государства, должен быть выше любого участника рынка и стоять над бизнес-интересами. Другое дело, что у регулятора должны быть механизмы оказания услуг рынку. И эти услуги могут оплачиваться. Регулятор имеет большой интеллектуальный потенциал. Ни у кого не вызывает сомнений высокий профессиональный уровень работников ГКЦБФР. Почему они не могут выполнять часть программы по информированию, обучению, пропаганде фондового рынка, консультированию акционерных обществ? Комиссия может предложить рынку разные программные продукты. Если рынок будет за них платить (добровольно, подчеркнем; во что верится не очень. — Ред.), найдет в них пользу, то почему этого не делать? Но то, что ГКЦБФР сможет заработать, должно быть направлено исключительно на целевые программы. Эти деньги не должны тонуть в госбюджете или “разбегаться” по карманам.

Родился: 1 декабря 1959 г. в г.Донецке.
Образование: Донецкий государ­ственный университет, исторический факультет (1986 г.); Межрегиональная академия управления персоналом, юридический факультет (2002 г.).
Карьера: работал менеджером в коммерческих и консалтинговых предприятиях; 2002-2005 гг. — заместитель директора ООО “Финансово-консалтинговый центр “Экспертная оценка”; 2005-2007 гг. — директор ООО “Первый советник”; 2007-2010 гг. — исполнительный директор, член правления ОАО “Днепроэнерго”; с марта 2010 г. — председатель Государственной комиссии по ценным бумагам и фондовому рынку.
Семейное положение: женат, есть сын и дочь.
Увлечения: кулинария, чтение мемуаров, футбол.