“Интеллектуальный капитал у нас в тени”

http://www.business.ua/articles/tribune/Intellektualnyy_kapital_u_nas_v_teni-12303

В спорах об инновационном сценарии развития и причинах его отсутствия в Украине одним из главных является вопрос, какая из четырех сторон — участников инноваций — государство, наука, крупный бизнес или инфраструктурные операторы — является главной, естественно инициирующей инновационные процессы. Мой ответ однозначен — безусловно, это бизнес.

Роль науки как поставщика исходного сырья для инноваций (интеллектуальных ресурсов) и продуктов их деятельности (новых специальных знаний), несомненно, весома, но последние по определению только тогда становятся инновациями, когда запускаются в рыночный оборот.

Поэтому естественно, что доминирующая роль в развитии инноваций во всем мире принадлежит бизнесу. Роль же государства только кажется ведущей. Даже в очень обеспеченных странах с огромными ВВП и бюджетом лишь 20-30% инвестиций в инновации — государственные (причем большая их часть связана с государственным бизнесом).

Остальные 70-80% — это инвестиции частного бизнеса, для которого инновации — не модное течение и не следование “линии партии и правительства”, а способ борьбы за выживание в конкурентной борьбе.

Поэтому истинная роль государства в инновационном процессе — регулирование и мотивация этих процессов с соблюдением общенациональных интересов. Государство можно сравнить со стартером, запускающим двигатель, но никак не с самим двигателем.

Доминатор и мотиватор

Для Украины важно обеспечить ключевую роль бизнеса (прежде всего промышленного) как основного инвестора инновационных процессов. Но печальная реальность свидетельствует о другом. У нас практически единственным источником является бюджетное финансирование инновационных проектов, поскольку украинский бизнес мало участвует в развитии инноваций.

Этот феномен автоматически ставит диагноз не только бизнесу, но и государству, и обществу в целом. Ибо это означает, что основу отечественной экономики составляют сырьевые и перерабатывающие предприятия.

Например, в современном машиностроении без инноваций невозможно выдержать конкуренцию с мировыми лидерами даже на собственном внутреннем рынке.

Так что отсутствие массовых инновационных процессов в отечественной бизнес-среде означает, что часть предприятий ожидает неотвратимое конкурентное вытеснение даже с “родных” рынков постсоветского пространства. Далее — углубление сырьевого характера экономики и нарастание ее зависимости от импорта.

Отсутствие инновационных процессов — это не только проблема науки или каких-то избранных “высокотехнологичных” предприятий, это серьезнейшая болезнь промышленности и экономики в целом.

Вот почему роль государства в развитии инноваций как регулятора, мотиватора высокотехнологичной промышленности и экономики несоизмеримо важнее роли государства как прямого инвестора науки и инноваций.

Ведь с позиции налогообложения нельзя сравнивать доход, полученный от производства и продажи сырья или продукции его неглубокой переработки, с доходом, “добытым” в процессе разработки, производства и реализации (тем более на экспорт) высокотехнологичной продукции.

Но даже если государство в лице высшего руководства решит проявить политическую и управленческую волю, отечественное законодательство совершенно не готово к тому, чтобы исправлять положение.

Даже определения инновационного продукта, инновационного предприятия настолько наивны и непрактичны, что любое льготирование инноваций при таких дефинициях может только дискредитировать инновационную политику. В мире эта правовая проблема давно решена путем определения доли интеллектуального компонента в продукте.

Материальная составляющая в продукте вместе с энергетикой, рабочей силой давно составляет в современном высокотехнологичном продукте менее половины. Остальное — стоимость разработок, технологий и ноу-хау, приобретение патентов и других объектов интеллектуальной собственности.

На нуле

Если в экономике ведущих стран сделки в сфере прав интеллектуальной собственности составляют существенную часть оборота, то в Украине количество таких сделок стремится к нулю.

Для того чтобы стать предметом рыночного оборота, а значит, влиться в процесс инноваций, объекты интеллектуальной собственности должны выйти из тени — стать нематериальными активами институтов, фирм инновационного профиля, а затем и высокотехнологичных предприятий, составляя значительную часть их капитала.

На балансах наших НИИ и университетов вы увидите что угодно — здания, оборудование, станки, старую мебель (вплоть до пепельниц), но не увидите главного: ноу-хау, патентов, технологий и других объектов интеллектуальной собственности. Все это “за скобками”, вне учета, вне рыночного оборота, вне экономики.

А значит, такие объекты нельзя легально продавать и покупать, вкладывать в уставные фонды создаваемых предприятий, заключать опционы, получать роялти и т.д. Как же могут развиваться инновационные процессы, если их основа — объекты интеллектуальной собственности — “спрятаны”? И этим, кстати, умело пользуются зарубежные компании — корейские, японские, израильские, которые быстро находят “взаимопонимание” с авторами украинских разработок.

Для запуска системных инновационных процессов Украине необходимо поставить на учет нематериальные активы, создать реалистичные методики оценки и принятия на баланс объектов интеллектуальной собственности, для чего следует подкорректировать налоговое законодательство в этой сфере.

В противном случае интеллектуальный капитал Украины, а это главное богатство страны, будет и дальше незаметно уходить за рубеж — то ли с отъездом самых талантливых и активных ученых и инженеров, то ли с продажей “в черную” идей, разработок, конструкций, на разработку которых научные школы тратили десятилетия.

У украинского бизнеса, почти завершившего процесс приватизации материальной сферы, т.е. того, что можно “потрогать руками”, должно хватить смекалки, чтобы осознать, что нематериальная часть активов страны является мощным и, при внимательном рассмотрении, основным источником дальнейшего развития предприятий и страны в целом.

Друзья или случайные попутчики?

Государственно-частное партнерство в инновационной сфере должно стать формой практического развития инновационного процесса в Украине. Именно промышленный бизнес должен быть субъектом договорного диалога с государством, субъектом льготирования, а иногда (в случае госзаказа продукции) и субъектом финансирования инноваций, инновационной продукции и, соответственно, субъектом финансовой ответственности за результативность инновационных проектов.

Эффективность инновационной политики государства, построенной на партнерстве с бизнесом, несоизмеримо выше прямого госфинансирования инноваций, которое имеет все шансы превратиться в научную схоластику, кумовство при определении тематики инноваций и прямую коррупцию, как это нередко бывает.

Законодательные инициативы в области инноваций, по моему мнению, должны воплощаться в следующей последовательности:

• выработка и принятие государственной стратегии инновационного развития;
• принятие на ее основе концепции реформирования инновационного законодательства;
• принятие новой редакции специального закона об инновационной деятельности, который будет комплексно и сбалансированно регулировать инновационную сферу;
• внесение взаимосогласованных изменений в действующее законодательство Украины в сфере научно-технической и инновационной деятельности, которые позволят провести системные преобразования в регулировании данной сферы;
• систематизация законодательства об инновационной и научно-технической деятельности в инновационном кодексе Украины;
• принятие специального закона о венчурном бизнесе в Украине.

Без разработки и реализации инновационной стратегии развития не может быть достигнута цель, поставленная Президентом Украины Виктором Януковичем, — в течение 10 лет войти в двадцатку наиболее развитых стран мира. Эта задача может быть решена только благодаря производству и экспорту конкурентоспособной высокотехнологичной продукции. 

Досье БИЗНЕСа

Эдуард Симсон, директор по исследованиям и разработкам АО “Украинская промышленная энергетическая компания” (УПЭК)

Родился: 5 ноября 1955 г. в г.Харькове.

Образование: Харьковский политехнический институт (ныне — Национальный технический университет “ХПИ”, инженерно-физический факультет, специальность — “Динамика и прочность машин” (1977 г.).

Карьера: с 1983 г. — доцент, заведующий кафедрой прикладной математики, профессор ХПИ; 1992-1994 гг. — консультант заместителя председателя Верховной Рады Украины; с 1993 г. — президент консалтинговой группы “Украинские информационные системы”; 1991-1996 гг. — сопредседатель международного консалтингового консорциума ЕС TACIS; 1997-1999 гг. — советник Кабинета министров Украины по работе с ЕБРР; 1998-2000 гг. — советник председателя Харьковской облгосадминистрации и координатор украинско-американского проекта “Харьковская инициатива”; с 2008 г. — директор по исследованиям и разработкам АО “УПЭК”, директор Объединенного инженерного центра АО “УПЭК”.

Ученые степени и звания: доктор технических наук (1994 г.), Заслуженный деятель науки и техники, лауреат Государственной премии Украины.

Семейное положение: есть дочь.

Увлечения: московские театры, музыка группы “Битлз”, кулинария.